Эксперты «АГ» поддержали позицию Суда, назвав ее прогрессивной, и высказались за необходимость четко разграничивать способы защиты гражданских прав, не смешивая их в единую составляющую. Они также обратили внимание, что суды, рассматривая требования о компенсации морального вреда, зачастую не углубляются в исследование причинно-следственных связей между требованием компенсации и, например, ухудшением здоровья истца.
29 июня 2015 г. во время судебного заседания, на котором рассматривался спор родителей о порядке общения с ребенком, представитель ответчика Ильгиз Нафиков допустил оскорбительное высказывание в адрес представителя истца Вадима Ахмадуллина, произнеся в ходе судебного заседания фразу: «Заткнись, придурок».
В связи с этим Вадим Ахмадуллин обратился в суд с иском к Ильгизу Нафикову о защите чести и достоинства и взыскании с ответчика компенсации морального вреда в размере 100 тыс. руб. Суд принял решение о частичном удовлетворении иска и взыскал в пользу истца 700 руб. При этом первая инстанция исходила из того, что ответчик допустил высказывание в адрес истца в оскорбительной форме, унижающей честь и достоинство, и ему были причинены нравственные страдания.
Рассмотрев апелляционную жалобу на это решение, Верховный Суд Республики Башкортостан отменил его и принял новое – об отказе в удовлетворении иска. Судебная коллегия ВС РБ исходила из того, что требование о компенсации морального вреда может быть заявлено только наряду с требованием об опровержении порочащих честь, достоинство и деловую репутацию сведений, с которыми истец в суд не обращался.
В кассационной жалобе, направленной в Верховный Суд РФ, Вадим Ахмадуллин просил отменить апелляционное определение как незаконное. Рассмотрев материалы дела,
Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ вынесла Определение № 49-КГ18-15, которым направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
В качестве обоснования своей позиции Верховный Суд напомнил, что в соответствии с ч. 1 ст. 23 Конституции РФ каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени; нематериальные блага согласно ГК РФ защищаются в порядке, предусмотренном Кодексом и другими законами, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150). Кроме того, Гражданский кодекс в качестве одного из способов защиты гражданских прав предусматривает возможность потерпевшей стороны требовать компенсации морального вреда.
Верховный Суд указал, что в соответствии со ст. 151 ГК РФ суд может обязать нарушителя компенсировать моральный вред, причиненный гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему другие нематериальные блага.
Также Суд отметил, что, как следует из разъяснений Пленума ВС РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», на ответчика, допустившего оскорбительное высказывание, унижающее честь, достоинство или деловую репутацию истца, может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного оскорблением (ст. 130 УК РФ, ст. 150, 151 ГК РФ).
«Таким образом, действующее законодательство допускает возможность защиты чести и достоинства (доброго имени) гражданина путем заявления отдельного требования о компенсации морального вреда. Указанный способ защиты нарушенного права является самостоятельным, и его применение не обусловлено необходимостью одновременного использования какого-либо иного способа защиты», – заключил Верховный Суд.
Комментируя «АГ» определение Суда, партнер Группы правовых компаний «ИНТЕЛЛЕКТ-С», адвокат Дмитрий Загайнов отметил ошибочность позиции нижестоящей инстанции, согласно которой взыскание компенсации морального вреда по спору о защите чести и достоинства возможно только лишь наряду с одновременным заявлением требования об опровержении порочащих его честь и достоинство или деловую репутацию сведений. «Такие случаи необходимо исключать из судебной практики, – убежден эксперт. – Статья 12 ГК РФ содержит перечень способов защиты гражданских прав, и выбор способа не должен быть обусловлен избранием какого-либо еще доминирующего способа защиты».
По мнению адвоката, поскольку в адрес представителя истца было допущено оскорбительное высказывание, нет смысла добиваться его опровержения, доказывая в суде, что оно не соответствует действительности. «Оскорбительное высказывание преследует одну цель – унизить честь и достоинство другого лица, – считает Дмитрий Загайнов. – Разница между оскорблением, предусмотренным ст. 5.61 КоАП РФ, и оскорбительным высказыванием как раз и заключается в форме применения – приличной и неприличной. Если оно высказано в неприличной форме, наступает административная ответственность, а если квалифицирующих признаков для привлечения к административной ответственности не хватает, должен действовать самостоятельный способ защиты прав, без сопутствующего опосредования».
Дмитрий Загайнов убежден, что словесные оскорбления участников судебного процесса необходимо пресекать. «Лицо, которое претерпело в свой адрес оскорбительные высказывания, должно иметь в своем арсенале тот способ защиты, который считает в сложившихся обстоятельствах наиболее эффективным и действенным», – резюмировал адвокат.
Адвокат АП Санкт-Петербурга Константин Ерофеев, поддерживая позицию ВС РФ, отметил, что требования о компенсации морального вреда очень часто рассматриваются судами только в привязке к исковому заявлению по спору о праве. «Тем более суды зачастую неосновательно отказывают во взыскании компенсации морального вреда или минимизируют размер взыскания, – пояснил он. – Например, по делам о причинении имущественного ущерба суды считают, что гражданину достаточно присудить компенсацию ущерба, а компенсация морального вреда уже ему не положена».
Адвокат отметил, что суды, даже рассматривая требования о компенсации морального вреда, не исследуют глубоко причинно-следственную связь между требованием компенсации и, например, ухудшением состояния здоровья. Чаще всего решение о присуждении компенсации автоматически следует за удовлетворением основных требований. Между тем, по мнению Константина Ерофеева, этот вопрос подчас весьма сложен, требует скрупулезного сбора и детального изучения доказательств и нуждается в отдельном судебном заседании.
Адвокат АП Москвы Арсен Егиазарян также считает необходимым четко разграничивать способы защиты гражданских прав, не смешивая их в единую составляющую: «Требование о компенсации морального вреда не может быть заявлено только наряду с требованием об опровержении сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, по той причине, что понятия “моральный вред” и “опровержение” являются разными предметами судебного спора», – пояснил эксперт.
Арсен Егиазарян отметил: понятие «опровержение» подразумевает, что лицо, требующее опровержения сведений, порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию, настаивает, по сути, на восстановлении своего доброго имени путем обязания лица, распространившего такую информацию, опубликовать опровержение. Однако, по мнению адвоката, «опровержение» лишь частично удовлетворит нарушенные права заявителя.
«Лицо, которому нанесено оскорбление, тем более публичное, в результате стресса может и в больнице оказаться. Даже если требование о компенсации морального вреда не заявлялось в рамках дела о защите чести и достоинства, истец не должен утратить право заявить требование о компенсации морального вреда в рамках отдельного дела». Эксперт добавил, что лицо, переживающее по поводу нанесенного ему оскорбления, может попасть в больницу даже после завершения дела о защите чести и достоинства, и это следует иметь в виду. «Другое дело, что заявитель должен будет объяснить суду связь между оскорблением, переживаниями и наступившими последствиями», – заключил Арсен Егиазарян.
Верховный Суд разъяснил порядок взыскания компенсации при защите чести и достоинства личности. Эксперты «АГ» поддержали позицию Суда, назвав ее прогрессивной, и высказались за необходимость четко разграничивать способы защиты гражданских прав, не смешивая их в единую составляющую. Они также обратили внимание, что суды, рассматривая требования о компенсации морального вреда, зачастую не углубляются в исследование причинно-следственных связей между требованием компенсации и, например, ухудшением здоровья истца. 29 июня 2015 г. во время судебного заседания, на котором рассматривался спор родителей о порядке общения с ребенком, представитель ответчика Ильгиз Нафиков допустил оскорбительное высказывание в адрес представителя истца Вадима Ахмадуллина, произнеся в ходе судебного заседания фразу: «Заткнись, придурок». В связи с этим Вадим Ахмадуллин обратился в суд с иском к Ильгизу Нафикову о защите чести и достоинства и взыскании с ответчика компенсации морального вреда в размере 100 тыс. руб. Суд принял решение о частичном удовлетворении иска и взыскал в пользу истца 700 руб. При этом первая инстанция исходила из того, что ответчик допустил высказывание в адрес истца в оскорбительной форме, унижающей честь и достоинство, и ему были причинены нравственные страдания. Рассмотрев апелляционную жалобу на это решение, Верховный Суд Республики Башкортостан отменил его и принял новое – об отказе в удовлетворении иска. Судебная коллегия ВС РБ исходила из того, что требование о компенсации морального вреда может быть заявлено только наряду с требованием об опровержении порочащих честь, достоинство и деловую репутацию сведений, с которыми истец в суд не обращался. В кассационной жалобе, направленной в Верховный Суд РФ, Вадим Ахмадуллин просил отменить апелляционное определение как незаконное. Рассмотрев материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ вынесла Определение №49-КГ18-15, которым направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. В качестве обоснования своей позиции Верховный Суд напомнил, что в соответствии с ч. 1 ст. 23 Конституции РФ каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени; нематериальные блага согласно ГК РФ защищаются в порядке, предусмотренном Кодексом и другими законами, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150). Кроме того, Гражданский кодекс в качестве одного из способов защиты гражданских прав предусматривает возможность потерпевшей стороны требовать компенсации морального вреда. Верховный Суд указал, что в соответствии со ст. 151 ГК РФ суд может обязать нарушителя компенсировать моральный вред, причиненный гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему другие нематериальные блага. Также Суд отметил, что, как следует из разъяснений Пленума ВС РФ от 24 февраля 2005 г. №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», на ответчика, допустившего оскорбительное высказывание, унижающее честь, достоинство или деловую репутацию истца, может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного оскорблением (ст. 130 УК РФ, ст. 150, 151 ГК РФ). «Таким образом, действующее законодательство допускает возможность защиты чести и достоинства (доброго имени) гражданина путем заявления отдельного требования о компенсации морального вреда. Указанный способ защиты нарушенного права является самостоятельным, и его применение не обусловлено необходимостью одновременного использования какого-либо иного способа защиты», – заключил Верховный Суд. Наш комментарий: Дмитрий Загайнов, ИНТЕЛЛЕКТ-С, специально для «Новой адвокатской газеты»: Лицо, которое претерпело в свой адрес оскорбительные высказывания, должно иметь в своем арсенале тот способ защиты, который считает в сложившихся обстоятельствах наиболее эффективным и действенным. Загайнов Дмитрий Иванович Загайнов Дмитрий Иванович Партнер Комментируя «АГ» определение Суда, партнер Группы правовых компаний ИНТЕЛЛЕКТ-С, адвокат Дмитрий Загайнов отметил ошибочность позиции нижестоящей инстанции, согласно которой взыскание компенсации морального вреда по спору о защите чести и достоинства возможно только лишь наряду с одновременным заявлением требования об опровержении порочащих его честь и достоинство или деловую репутацию сведений. «Такие случаи необходимо исключать из судебной практики, – убежден эксперт. – Статья 12 ГК РФ содержит перечень способов защиты гражданских прав, и выбор способа не должен быть обусловлен избранием какого-либо еще доминирующего способа защиты». По мнению адвоката, поскольку в адрес представителя истца было допущено оскорбительное высказывание, нет смысла добиваться его опровержения, доказывая в суде, что оно не соответствует действительности. «Оскорбительное высказывание преследует одну цель – унизить честь и достоинство другого лица, – считает Дмитрий Загайнов. – Разница между оскорблением, предусмотренным ст. 5.61 КоАП РФ, и оскорбительным высказыванием как раз и заключается в форме применения – приличной и неприличной. Если оно высказано в неприличной форме, наступает административная ответственность, а если квалифицирующих признаков для привлечения к административной ответственности не хватает, должен действовать самостоятельный способ защиты прав, без сопутствующего опосредования». Дмитрий Загайнов убежден, что словесные оскорбления участников судебного процесса необходимо пресекать. «Лицо, которое претерпело в свой адрес оскорбительные высказывания, должно иметь в своем арсенале тот способ защиты, который считает в сложившихся обстоятельствах наиболее эффективным и действенным», – резюмировал адвокат. Адвокат АП Санкт-Петербурга Константин Ерофеев, поддерживая позицию ВС РФ, отметил, что требования о компенсации морального вреда очень часто рассматриваются судами только в привязке к исковому заявлению по спору о праве. «Тем более суды зачастую неосновательно отказывают во взыскании компенсации морального вреда или минимизируют размер взыскания, – пояснил он. – Например, по делам о причинении имущественного ущерба суды считают, что гражданину достаточно присудить компенсацию ущерба, а компенсация морального вреда уже ему не положена». Адвокат отметил, что суды, даже рассматривая требования о компенсации морального вреда, не исследуют глубоко причинно-следственную связь между требованием компенсации и, например, ухудшением состояния здоровья. Чаще всего решение о присуждении компенсации автоматически следует за удовлетворением основных требований. Между тем, по мнению Константина Ерофеева, этот вопрос подчас весьма сложен, требует скрупулезного сбора и детального изучения доказательств и нуждается в отдельном судебном заседании. Адвокат АП Москвы Арсен Егиазарян также считает необходимым четко разграничивать способы защиты гражданских прав, не смешивая их в единую составляющую: «Требование о компенсации морального вреда не может быть заявлено только наряду с требованием об опровержении сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, по той причине, что понятия "моральный вред" и "опровержение" являются разными предметами судебного спора», – пояснил эксперт. Арсен Егиазарян отметил: понятие «опровержение» подразумевает, что лицо, требующее опровержения сведений, порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию, настаивает, по сути, на восстановлении своего доброго имени путем обязания лица, распространившего такую информацию, опубликовать опровержение. Однако, по мнению адвоката, «опровержение» лишь частично удовлетворит нарушенные права заявителя. «Лицо, которому нанесено оскорбление, тем более публичное, в результате стресса может и в больнице оказаться. Даже если требование о компенсации морального вреда не заявлялось в рамках дела о защите чести и достоинства, истец не должен утратить право заявить требование о компенсации морального вреда в рамках отдельного дела». Эксперт добавил, что лицо, переживающее по поводу нанесенного ему оскорбления, может попасть в больницу даже после завершения дела о защите чести и достоинства, и это следует иметь в виду. «Другое дело, что заявитель должен будет объяснить суду связь между оскорблением, переживаниями и наступившими последствиями», – заключил Арсен Егиазарян.
Ссылка на источник: https://www.intellectpro.ru/press/commenters/kompensatsiya_za_oskorblenie/ |
