Фальсификация доказательств О должной осмотрительности судебного представителя при представлении доказательств в гражданском деле. Дмитрий Загайнов рекомендует добросовестным судебным представителям составлять акт приёма-передачи (реестр) подлинных документов. Загайнов Дмитрий Иванович Загайнов Дмитрий Иванович Партнер Судебный представитель постоянно находится в зоне риске, поскольку работает с полученными от клиента документами, достоверность которых не всегда можно определить и проверить. Адвокат Дмитрий Загайнов, партнер ИНТЕЛЛЕКТ-С, рассматривает, в каких случаях судебный представитель может быть привлечен к ответственности за фальсификацию доказательств, и дает рекомендации, как уменьшить риск привлечения судебных представителей к ответственности за это деяние. При этом автор не берет в расчет ситуацию, когда сам судебный представитель занимается изготовлением фальсифицированного доказательства либо выступает пособником, дающим советы или указания, как довести преступный умысел до конца. Немного статистики Если обратиться к открытым статистическим данным на сайте Судебного департамента при Верховном суде РФ, то выяснится, что за 2017 год в российские суды поступило 22 655 048 первичных обращений в виде заявлений, исковых заявлений и жалоб, из них в арбитражные суды субъектов РФ – 1 951 028 заявлений и исковых заявлений. За этот же период в суды поступило 908 356 уголовных дел; за преступления небольшой тяжести мировыми судьями осуждены 286 292 человека, районными судами – 76 135 человек. По некоторым данным 2014 года, в России по ч. 1 ст. 303 УК РФ выносилось от 50 до 70 приговоров в год, начиная с 2006 года (журнал «Судья», №11 за 2014 год). Данная тенденция не изменилась. Во время выступления в апреле 2018 года на научно-практическом семинаре, который был посвящен вопросам ответственности за фальсификацию доказательств по гражданскому делу и соорганизатором которого выступал Арбитражный суд Свердловской области, один из руководителей районного следственного отдела СК РФ подтвердил, что в следственный отдел ежемесячно поступает около 100 заявлений о возбуждении уголовного дела по ч. 1 ст. 303 УК РФ. Из них уголовные дела возбуждаются только в трёх-четырёх случаях, а в суд передаются, как правило, только одно-два дела. Несмотря на то что риск быть привлеченным к ответственности по ч. 1 ст. 303 УК РФ у судебного представителя невелик, полагаю уместным исследовать данный вопрос и не надеяться на статистические данные. Изменения, которые были внесены в часть 1 статьи 303 УК РФ весной 2017 года и благодаря которым была существенно расширена объективная сторона деяния, свидетельствуют о том, что законодатель реально обеспокоен тем, что в угоду ложным ценностям на рассмотрение суда от лиц, участвующих в деле, нередко поступают сведения, искажающие истину. Объективная сторона деяния по ч. 1 ст. 303 УК РФ представлена четырьмя самостоятельными составами, одним из которых названа фальсификация доказательств по гражданскому делу лицом, участвующим в деле, или его представителем. Именно анализ данного состава и является темой настоящей публикации. В каких случаях судебный представитель может быть привлечен к ответственности за фальсификацию доказательств Фальсификация (от лат. falsificare – подделывать) означает подделывание чего-то, искажение, подмену подлинного мнимым. Сфальсифицированы могут быть любые виды доказательств – договоры, акты сверок, долговые расписки, заключения эксперта, протоколы осмотра и иные документы, а также вещественные доказательства. Преступление, связанное с фальсификацией доказательств, характеризуется прямым умыслом, и совершить его может только специальный субъект – лицо, участвующее в деле, или его представитель. Одним из субъектов ответственности является судебный представитель, и в связи с этим возникают различные вопросы правовой квалификации. Подлежит ли ответственности судебный представитель: если он не занимался подделкой документов, а только представил их в суде? если во время судебного заседания стало известно о факте подделки, однако он продолжал настаивать на этом доказательстве, считая, что заявление противоположной стороны о фальсификации доказательств является лишь актом злоупотребления процессуальными правами? если он сфальсифицировал доказательство, представил его в суд, но затем отказался от него в суде? если он не участвовал в создании фальсифицированного доказательства, и, узнав о существовании оного, согласился в судебном заседании исключить его из числа доказательств? Думаю, что найти ответ на эти вопросы поможет анализ процессуальных кодексов, где по гражданским и административным делам установлен критерий для сведений, которые поступают в суд от участников процесса и которые в последующем могут быть признаны доказательствами. ДОКАЗАТЕЛЬСТВА сравнительная таблица определение кто устанавливает процессуальный фильтр возможность заявления о фальсификации УПК РФ любые сведения (ст. 74) суд, прокурор, следователь, дознаватель относимость, допустимость, достоверность, достаточность (ст. 88) нет прямой нормы, но есть ст. 271 – заявление и разрешение ходатайств (например, об исключении доказательств) ГПК РФ сведения о фактах (ст. 55) суд относимость (ст. 59), допустимость (ст. 60), достоверность, достаточность и взаимная связь (ч. 3 ст. 67) ст. 186 – заявление о подложности доказательств АПК РФ сведения о фактах (ст. 64) арбитражный суд относимость (ст. 67), допустимость (ст. 68), достоверность, достаточность и взаимная связь (ч. 2 ст. 72) ст. 161 – заявление о фальсификации доказательств КАС РФ сведения о фактах (ст. 59) суд относимость (ст. 60) допустимость (ст. 61), достоверность, достаточность и взаимосвязь (ч. 3 ст. 84) нет прямой нормы, но есть ст. 154 – разрешение судом ходатайств лиц, участвующих в деле, + ч. 2 ст. 77 КоАП РФ любые фактические данные (ст. 26.2) судья, орган, должностное лицо полученные с нарушением закона (ч. 3 ст. 26.2) нет прямой нормы, но есть право заявить ходатайство (п. 6 ч. 1. ст. 29.7) Из сравнительной таблицы видно, что установленный процессуальный фильтр не все сведения, поступающие от сторон, признает доказательствами по делу. Если в материалы дела поступают сведения, не имеющие отношения к делу, то может иметь место ошибка в объекте, когда лицо, фальсифицирующее документы (сведения), полагает, что представляемые сведения имеют отношение к делу и могут повлиять на правосудие, что, по сути, выглядит как покушение на фальсификацию доказательств. Если судебный представитель осознал всю пагубность своего деяния и в ходе судебного разбирательства согласился исключить представленные им сведения из числа доказательств, то в данном случае имеет место добровольный отказ от совершения преступления, и судебный представитель не подлежит уголовной ответственности по ч. 1 ст. 303 УК РФ: согласно ч. 1 ст. 31 УК РФ, лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца. В практике нередко возникает вопрос: должен ли судебный представитель проводить проверку достоверности документов, полученных от доверителя? Ответ содержится только в одном документе, а именно – в Кодексе профессиональной этики адвокатов, принятом Первым Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 года: согласно пункту 7 статьи 10 Кодекса, при исполнении поручения адвокат исходит из презумпции достоверности документов и информации, представленных доверителем, и не проводит их дополнительной проверки. Указанная презумпция распространяется только на адвокатов. Возникает справедливый вопрос: как в подобной ситуации должен вести себя судебный представитель, не имеющий статуса адвоката? Такому судебному представителю приходится ориентироваться исключительно на здравый смысл и этику во взаимоотношениях с клиентом, поскольку считается неэтичным подвергать сомнению представленные клиентом сведения, за исключением тех, которые имеют явные признаки подчистки, подделки и нелогичны по своему содержанию. Поскольку по ч. 1 ст. 303 УК РФ совершение преступления возможно только при наличии прямого умысла, то считаю, что не образуют состава преступления действия судебного представителя, который не знал и (или) не мог знать, что представляемые им сведения являются фальсифицированными. Узнав об этом факте (например, из заключения эксперта) и в последующем согласившись исключить представленные сведения из числа доказательств, судебный представитель избежит отрицательных правовых последствий. Примеры из практики Пример №1. Представитель предъявил в судебном заседании расписку и выписку по банковским переводам, обосновывая свои требования о взыскании с ответчика долга по договору займа. В судебном заседании ответчик сказал, что расписку не подписывал, и заявил о её фальсификации. Поскольку истец, в интересах которого действовал судебный представитель, не смог подтвердить, кем именно была составлена и подписана расписка, то судебный представитель в суде отказался от такого доказательства. Поменяв основания иска, судебный представитель далее настаивал на взыскании долга по нормам неосновательного обогащения, поскольку банковская выписка содержала достоверные сведения о денежных переводах. В приведенном примере ответственности у судебного представителя очевидно не наступает, поскольку тот исходил из достоверности сведений, полученных от доверителя. Как только появились обоснованные сомнения в достоверности расписки, судебный представитель согласился в судебном заседании исключить этот документ из числа доказательств. Пример №2. Представитель ответчика, защищая интересы работодателя, представил в судебное заседание подлинный экземпляр заявления работника об увольнении по собственному желанию. На основании указанного заявления был издан приказ о прекращении трудового договора с работником. Истец, оспаривавший своё увольнение, заявил о том, что данное заявление не подписывал, что документ является поддельным. После передачи материалов трудового спора в правоохранительные органы было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 303 УК РФ, которое в дальнейшем поступило в суд и было рассмотрено в особом порядке. Качканарский городской суд Свердловской области вынес в отношении судебного представителя обвинительный приговор по ч. 1 ст. 303 УК РФ, назначив наказание в виде штрафа в размере 20 000 рублей (дело №1-11/2017, приговор от 26 января 2017 г.) Пример №3. Приговором Советского районного суда города Казани республики Татарстан от 30 марта 2016 г. по делу №1-235/2016 заявитель (истец) признан виновным по ч. 1 ст. 303 УК РФ. Ему назначено наказание в виде обязательных работ сроком на 400 часов. В ходе предъявления иска по гражданскому делу к страховой компании истец представил в суд сфальсифицированный акт выполненных работ и сфальсифицированный кассовый чек. Суд эти документы не принял в качестве допустимого доказательства, так как из ответа, поступившего от ИП на судебный запрос, следовало, что истец для приобретения запасных частей и проведения ремонта автомобиля к нему не обращался. При этом суд не принял во внимание доводы защиты о том, что уголовное дело подлежит прекращению ввиду малозначительности, а также довод о необходимости освобождения подсудимой от назначения наказания в связи с изменением обстановки (ст. 80-1 УК РФ). Из примера видно, что истец в судебном заседании настаивал на представленных им фальсифицированных доказательствах, однако это не привело к нужному для него результату. Недоведение до конца преступного умысла по гражданскому делу не помогло истцу впоследствии избежать ответственности по уголовному делу. Важно отметить, что судебный представитель, участвовавший в гражданском деле в интересах истца, не привлекался к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 303 УК РФ. Как уменьшить риск привлечения судебных представителей к ответственности за фальсификацию доказательств: рекомендации Приходится порой слышать рассуждения о том, что ч. 1 ст. 303 УК РФ содержит много неопределённостей. В связи с этим уместно процитировать Определение Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2011 года №548-О-О, где сказано следующее: «Согласно статье 8 УК Российской Федерации основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного данным Кодексом. Часть первая статьи 303 УК Российской Федерации, устанавливающая уголовную ответственность лишь за такие деяния, которые совершаются умышленно и направлены непосредственно на фальсификацию доказательств по гражданскому делу лицом, участвующим в деле, или его представителем, не содержит неопределённости и не может расцениваться как нарушающая конституционные права заявителя». Чтобы уменьшить риск привлечения к ответственности добросовестных судебных представителей, предлагаю при получении документов и иных сведений от доверителя руководствоваться следующими простыми правилами: перед получением подлинных документов визуально убедитесь, что они корректны и логически последовательны, если выявляются расхождения и несоответствия – получите комментарий доверителя, составьте акт приёма-передачи (реестр) подлинных документов, если необходимо – исключите из акта (реестра) сомнительные документы, вернув их доверителю; принимайте документы по акту (реестру), сначала внутренне убедившись, что они визуально корректны и логичны. Какие правовые последствия наступят для судебного представителя, если обнаружится, что в дело представлено сфальсифицированное доказательство, во многом зависит от проявленной самим судебным представителем должной осмотрительности. Статья опубликована в «Новой адвокатской газете» (№15 (272) // 1-15 августа 2018 года)

Ссылка на источник: https://www.intellectpro.ru/press/works/fal_sifikatsiya_dokazatel_stv/