«Встать, суд идет!» Начался очередной процесс, который ничего особенного не предвещал. Все, как обычно: судья занимает свое место, защита с подсудимым – свое, равно как и представитель потерпевшего/частного обвинителя – свое. Лишь маски на лицах участников процесса зловеще напоминают, что в мире произошли важные изменения. Угроза распространения коронавирусной инфекции настолько сурово повлияла на весь ход судебного процесса, что каждый её участник вынужден носить маску.

Не хватает только потерпевшего: судебный процесс идет в одном из районных судов Екатеринбурга, а потерпевший живет в Москве, где ранее были введены ограничения по передвижению. Предупреждение о том, что москвичей в суд не запустят без справки о пребывании на добровольной 14-дневной самоизоляции, было получено заранее, и самым разумным шагом в этой ситуации оказалась организация видео-конференц-связи (ВКС) с одним из судов города Москвы. Что и было сделано – опять-таки заранее.

Судья проверяет готовность ВКС, и вдруг выясняется: технический сбой. Заявка отправлена, а подтверждение не поступило. Все участники ждут, когда же начнется трансляция, а ее все нет. Что же делать? Тогда судья обращается к представителю потерпевшего с вопросом, есть ли связь с потерпевшим. Ответ утвердительный – и на обсуждение сторон выносится вопрос об организации веб-трансляции с потерпевшим при помощи любого программного приложения, которое способно передавать изображение и звук. Представитель потерпевшего предложил транслировать заседание через WhatsApp.

Защитник подсудимого задал справедливый вопрос: «А как же мы установим личность потерпевшего?» Судья ответил: «Так его все знают, он раньше очно участвовал в судебном заседании, и его личность судом установлена». (Небольшое отступление: подсудимый поменял защитника, соответственно, новый защитник ещё ни разу не встречался в суде с потерпевшим). Защитник многозначительно посмотрел на своего подзащитного, и тот выдал нужную фразу: «Да знаю я его, пусть подключается, только мне его не показывайте. Видеть его не хочу». Защитник возразил: «А если вы его не увидите, то как мне убедиться, что это и есть потерпевший?» В этот момент представитель потерпевшего уже включил свой смартфон, запустил необходимое видеоприложение, и лицо потерпевшего (без маски) появилось на экране смартфона.

Судья, не дожидаясь ответа от подсудимого, скорее, для целей фиксации всего происходящего в протоколе судебного заседания, обратился к потерпевшему: «Вы меня слышите? Представьтесь, пожалуйста. Вы не против, что судебный процесс будет идти в таком формате?» Затем судья продолжил: «Подсудимый, вы узнаете потерпевшего? Вы не против начать судебное заседание в таком формате при помощи использования электронного приложения...?»

После этого судья обратился ко всем остальным участникам процесса с такими же вопросами. Получив положительный ответ, судья определил продолжить судебный процесс и попросил представителя потерпевшего озвучить марку смартфона и название приложения, используемого для трансляции судебного заседания.

После того как адвокат приставил смартфон к стойке для допроса свидетелей, потерпевший увидел зал судебного заседания и всех участников процесса. Все технические вопросы были улажены, и начался обычный процесс.

Защита заявила 11 ходатайств, напечатанных на бумаге с большим объемом приложений. Обвинение возражало против приобщения новых доказательств. Это обстоятельство стало препятствием для продолжения веб-трансляции, поскольку зачитанные документы на слух воспринимались потерпевшим плохо – он не понимал содержания озвученного. Адвокат потерпевшего, получив все копии документов на руки, заверил судью, что обязательно ознакомит с их содержанием своего доверителя, но для этого придется отложить судебное заседание.

Отказав в удовлетворении большей части ходатайств, суд отложил судебное разбирательство на более поздний срок и сообщил сторонам, что следующее судебное заседание пройдет уже с применением судебной видео-конференц-связи, а не при помощи смартфона. (Впрочем, на следующий день выяснилось, что использовать судебную ВКС не получится, а потому дальнейшие заседания будут проходить в прежнем веб-формате.

Организацию этого процесса суд возложил на представителя потерпевшего. Так, по словам одного из коллег, адвокат из представителя потерпевшего превратился в «специалиста суда».) Учитывая неудобства в удаленной передаче потерпевшему новых документов, которые поступали в суд со стороны защиты в большом объеме, было найдено новое техническое решение. Со смартфона, используя опцию «хот-спот WI-FI», представитель потерпевшего организовал раздачу Интернета на свой ноутбук, и дальнейшая трансляция судебного заседания осуществлялась при помощи Skype. Таким образом, смартфон полностью освобождался от необходимости непрерывной трансляции заседания и мог быть использован для фотографирования новых документов и пересылке их доверителю. В итоге потерпевший через веб-трансляцию продолжал участвовать в судебных заседаниях и одновременно знакомиться с новыми документами.

Когда в одном из судебных заседаний встал вопрос о просмотре видео, в котором могли быть зафиксированы события, представляющие интерес для судебного разбирательства, то запуск видеофайлов осуществлялся на том же ноутбуке, а для потерпевшего предварительно открывался доступ к просмотру экрана.

Оглашение обвинительного приговора также происходило дистанционно, а копию документа суд направил потерпевшему и его адвокату на адрес электронной почты.

Таким было первое в моей практике «веб-правосудие» в условиях угрозы распространения коронавирусной инфекции.